Об этих больницах не говорят вслух. Их знают по названиям улиц и районов. «На Броневой» во Львове, «на Ломоносова» в Киеве, «в Померках» в Харькове и т.д.
Даже непосвященным и поэтому таким беспечным, становится самим не по себе, когда они слышат о ком-то, кто «лежит на Ломоносова». Во Львове могут пошутить о Кульпарках, но никогда просто так не вспоминают Броневую – это табу, даже для просмоленных циников, является не преодолимым. И только «иногородние» и «приезжающие», выпихиваясь с темноты железнодорожных вокзалов так некстати сбивают идущий ритм улицы, - «Извините, а какая маршрутка идет к раковой больнице?»…
… Там уже поменяли старые массивные подоконники новомодный легкий пластик и, упираясь руками на податливую поверхность, не замечаешь, как перестаешь дышать, когда чувствуешь страшнейший в мире звук, звук, который звучал бы радостно где-нибудь, но не в этих стенах – детский смех. Это нелегко – свободно дышать в месте, где все концентрированное. Боль, удар, мука, вера, любовь и надежда разлиты в дозах, которые делают этот воздух таким густим, что дыхание мертвенно спирает в горле. Чтобы поздороваться, необходимо на миг задержать дыхание и хрипнувши закашлять – тогда выйдет без слез. Удивительно, но в этом коридоре можно спокойно закончить разговор, выйти на двор, сесть в машину и уже, где-то аж за пару километров, когда рядом никого нет, закричать от почти физической боли. Когда с детских головок «химия» выедает кучеряшки – болеть может не только у детей.
Тут отведена целая комната под больничную каплицу и Матерь Божья тонет в цветах, которые никогда не вянут. Людские руки вытягивают из ваз еще вчерашние букеты и ставят новые и новые. Это какое-то неимоверное состязание между теми, кто ставит в эти вазы новые и новые букеты и тем, которое приводит сюда новых и новых людей. А приводит их сюда каждый день. Тут никогда нет свободных мест и, если, даже, койка не занята, то это означает, что его нынешний хозяин просто пошел домой, чтобы завтра снова прийти. Эти стены неохотно отпускают своих временных квартирантов – тут слово «выписка» не всегда является словом с позитивным раскрасом.
Я не знаю больше мест, где между стен витает столько надежды. Встревоженной птицей она кидается по широким лестницам и трепещет, трепещет, трепещет… Она готова сорваться вниз большими-большими слезами или облегченно разлиться в бездонных глазах… Единственная вещь, которую ни за что нельзя потерять в этих стенах. :Единственная… Все остальное – фикция, блеф. И десятки пачек очень дорогих препаратов, и быстропоходковые летающие в зеленых, короткорукавных рубашках, врачи, и небрежно побеленные стены – все это антураж удара, нереальная, не достойная веры реальность.
Тем временем, там, где-то далеко в том мире, с которым нам дивным образом не по пути, где никто не говорит высоких слов о «социальном государстве» и «бесплатной» медицине, есть реальные факты для надежды, а лечение не является фикцией. ТАМ, где мы, украинцы, можем успешно строить, учить и лечить, в этих Европах и Америках, уже давно существует робот-нож – вещь, которая позволяет спокойно выговаривать слово «рак», ибо она делает неугомонного убийцу просто диагнозом.
О! Она очень дорогая, эта система стереотоксической хирургии CyberKnife! Она стоит где-то приблизительно, как 50 Лексусов ! Аж 6,5 миллионов долларов. И наша власть – в пирамидках от Кучмы Первого и до Ющенко, в кольцах от Януковича до Януковича, от Тимошенко до Тимошенко не способна решить дилеммы – что ж более нужнее Украине, Лексусы или кибер-нож?
В который раз удивляюсь, какие ж моральные и мудрые у нас есть люди! Они подолгу молятся на больших праздниках в больших храмах, они бесконечно могут размышлять о морали и добродетели и они боятся, боятся выговорить слово «рак», но не бояться выговорить слово «откат». А действительно, чего бояться технического термина? Это ж не приговор и, даже, не диагноз.
…А может, все-таки диагноз? Может, те, что мы называем «властью» совершило перерождение и стало злокачественным новообразованием, которое так мешает жизни страны? Опухоль жадности, безответственности и дурости пошла метастазами безразличия через животрепещущее тело народа, того народа, который всегда умел прощать и любить…
Та все же, прохаживаясь одинаковыми коридорами фабрик страха, в которые давно превратились наши онкологические больницы от Луганска и до Ужгорода, вы там не найдете безразличия. Парадокс – в местах боли рождается здоровое «завтра» нации. И только новые, вырванные с рук болезни, жизни станут вашим саамы дорогим кладом…
Помолитесь за нас, праведники неизвестные. Помолитесь за нас, мученики с Броневой, Ломоносова, Померок и сотен других как-то окрещенных народными устами больниц. Ибо вам не так сильно нужна молитва, как нам – безразличным и несчастным. Несравненно труднее и тем, кто убивает в первую очередь себя – безразличием к другим. Тем, у кого страшнейший рак – рак совести.
|
